Казалось, картошка была здесь всегда. Но это неправда. Для россиян картофель - сравнительно молодой продукт. И приживался он с большим трудом - фактически, на протяжении всего XVIII века.
Клубни с человеческой душой
Принято считать, что картофель в Россию завез Петр Великий. Якобы, ближе к концу XVII века царь приехал из Голландии с мешком картошки, вручил его Борису Петровичу Шереметеву и велел распространить новинку по всей территории России.
Сам Петр тоже выращивал картошку, в Стрельне. Правда, не в качестве еды, а как лекарственное растение.
Но дело не пошло - доверия к картошке не было. Народ картошку недолюбливал и, более того, побаивался. Еще бы - корнеплод растет в земле, где водится всякая нечисть. Да, привычные репа с морковью тоже сидят в земле, но не так глубоко, у них все же верхушки видны. А картофель обретается совсем уж в темном царстве. Это настораживало.
Кто-то, наоборот, усматривал сходство картофельного клубня с человеческой глазастой головой (вмятинки на картофелине до сих пор зовут "глазками"). А значит, у картошки есть душа, как у людей.
К тому же россияне толком не могли понять, как это есть. Многие даже в конце XVIII века подавали клубни с сахаром, в качестве модного, изысканного, но не особо аппетитного десерта.
В помощь голодающим
В очередной раз про картошку вспомнили в 1765 году. Чтобы помочь голодающим в Выборгской губернии, недавно образованная Медицинская коллегия закупила в Германии большую партию картофеля. Доктора уверяли, что самая эффективная помощь "состоит в тех земляных яблоках, кои в Англии называются потетес, а в иных местах земляными грушами, тортуфелями и картуфелями".
Очевидно, что последними двумя названиями корнеплод обязан своим сходством с трюфелем, который в те времена был уже хорошо известен.
Тогда же "тортуфели" были повторно разосланы по российским губерниям. И, к сожалению, с тем же результатом. То есть, с нулевым.
Маленькая хитрость Андрея Болотова
Одним из активнейших пропагандистов картофеля был Андрей Тимофеевич Болотов. Он пошел на хитрость - мало того, что сам в большом количестве употреблял загадочный овощ, так еще и выставил у картофельных грядок усиленную охрану. Прием сработал. Крестьяне рассудили: если барин так тщательно охраняет картофель, значит он и правда того стоит. Картошку начали активно воровать, а заранее предупрежденные охранники этому не препятствовали.
И, оценив этот корнеплод по достоинству, болотовские крестьяне принялись самостоятельно его выращивать. Тем более, картофель оказался плодовитым и неприхотливым, а готовить его было проще, чем привычный хлеб.
А Болотов тем временем, фактически, изобрел чипсы. Он много путешествовал, и брал с собой "картофельные стружки" - высушенные ломтики картошки. Места они занимали мало, но при этом были очень калорийны.
Сам же Андрей Тимофеевич познакомился с картофелем в Пруссии, в середине XVIII века, во время Семилетней войны. И не он один. Болотов писал в журнале "Экономический магазин": "В России до последней Прусской войны плод сей был почти вовсе не известен; по возвращении же войск, привыкнувших есть оный в странах Прусских и Бранденбургских, появился оный вскоре в разных местах и стал делаться известным, ныне же он везде, но даже в самых отдаленных краях, как, например, в самой Камчатке, не безызвестен".
Еще одним картофельным амбассадором был поэт Александр Сергеевич Пушкин. Он, конечно, сам картошку не выращивал. Но охотно поедал ее в запеченном виде и угощал этим блюдом приятелей.
Кисельная революция
Картофель постепенно завоевывал российские земельные угодья. Но медленно, с большим трудом. Наступил XIX век, завершилась наполеоновская война, а он все еще был чужаком. В 1813 году "Хозяйственное описание Пермской губернии" сообщало, что тамошние крестьяне "всегда отвечать готовы, что им недостает времени и на посев нужного хлеба, кольми паче картофеля, который садить надобно руками".
Там же, однако, отмечалось, что пермяки едят картофель "печеный, вареный, в кашах, и делают также из него с помощью муки свои пироги и шаньги (род пирожного); а в городах сдобривают им супы, готовят с жарким и делают из него муку для приготовления киселей".
"Мукой для киселей" был, разумеется, крахмал. Именно благодаря доступному крахмалу древнее русское блюдо под названием "кисель" приобрело нынешний вид. До этого кисель был твердым, его резали кусками и употребляли с маслом. И лишь картофель дал зеленый свет киселю как сладкому ягодному напитку.
Жидкий кисель,конечно же, не сразу вытеснил густой. Они долгое время мирно уживались. Даже появлялись своего рода гибриды. Например, в столовой Училища живописи, ваяния и зодчества клюквенный кисель подавали в глубоких тарелка. Как горячее блюдо.
Но сейчас о твердом киселе начисто позабыли.
Картофельный торт
Время, однако, шло, с картофелем свыкались. В 1816 году тульский помещик Василий Алексеевич Левшин выпустил книгу "Русская поварня, или Наставление о приготовлении всякого рода настоящих русских кушаньев и о заготовлении впрок разных припасов". В ней отводилось место и картошке: "Картофели, кои не уместятся в подвале на гряде, надлежит в том же подвале или погребе засыпать в песок сухой. Весною же, когда они начнут пускать ростки и нет уже опасения от ночных морозов, надлежит их перенести в житницу, или в чулан и рассыпать на полу, к которому свежий воздух хотя бы и доходил, но солнцем оного отнюдь бы не освещало".
Впрочем, тот же Левшин рекомендовал не есть картошку сразу из земли, а некоторое время выветривать ее на воздухе. Так, на всякий случай.
В 1836 году в России вышла книга "Сто семнадцать новооткрытых способов извлекать наивеличайшую пользу из картофеля". Авторы рассказывали, как делать картофельное вино, картофельный кофе и выпекать картофельный бисквитный торт.
Картофельные бунты
А спустя пять лет в стране начались картофельные бунты. Причиной послужила чересчур активная политика властей по поводу картофельных посадок. Было опубликовано распоряжение "О мерах к распространению разведения картофеля", в соответствии с которым губернаторы должны были постоянно увеличивать посевы нового и пока еще не слишком полюбившегося овоща. Народ крайне возмутился. Заговорили о грядущем обращении страны в новую веру.
Это возмущение нашло поддежку у славянофильского крыла русской интеллигенции. Особенно категоричной была княгиня Авдотья Голицына. Князь Петр Андреевич Вяземский писал: "Ей казалось, что это нововведение есть посягательство на русскую национальность, что картофель испортит и желудки, и благочестивые нравы наших искони и богохранимых хлебо- и кашеедов. С упорством и страстью отстаивала она свой протест, которым довольно забавлялись в обществе".
Впрочем, обошлось без злодеяний. А Никита Всеволжский, гастроном и мастер водевиля примерно в то же время писал: "Картофель - мягкий воск в руках хорошего повара; он может сделать из него все. Но и в невинном природном костюме картофель имеет для многих любителей неодолимую прелесть, и в этом виде они обращаются к нему, как нежный Парис к Елене".
Выяснилось, что картошка предотвращает цингу и при этом относительно терпима к холодам. Она сделалась популярнейшим овощем в северных землях, в том числе на Аляске.
Не отставал и юг. Владимир Гиляровский вспоминал: "Первые годы в Москве Чеховы жили бедно... Все, начиная с ужина, на который подавался почти всегда знаменитый таганрогский картофельный салат с зеленым луком и маслинами, выглядело очень скромно".
Семейство Чеховых перебралось в Москву во второй половине 1870-х годов. Соответственно, "знаменитый" салат из картофеля был изобретен еще раньше.
Окончательный триумф
Благодаря усиленной картофельной политике, уже в начале XX века картошка в России считалась если и не основным продуктом, то одним из основных. Помещик понял, что выращивать картошку выгодно. А многие даже устроили заводики по производству крахмала и картофельного спирта.
В советские же времена картошка забралась на пик гастрономического пьедестала. И никакими разговорами о ЗОЖ ее оттуда не свалить.
Алексей МИТРОФАНОВ